Статья Эдриана Эша, директора отдела исследований из компании «BullionVault», в журнале Лондонской ассоциации рынка драгметаллов «Alchemist».
Первая часть здесь.
В конце XVII века Англия переживала кризис из-за всех трех указанных проблем. Пятьдесят лет гражданских и иностранных войн при династии Стюартов не привели к сохранению абсолютной монархии, но в попытке это сделать власти истратили большую часть казенного серебра. Поэтому возникла потребность чеканить более легкие монеты, а подделка и обрезание краев стали повсеместными. К 1695 году количество драгметалла в монетах уменьшилось вдвое, что грозило привести к денежному и экономическому коллапсу.
Ньютон в монетном дворе
Тот факт, что в 1720 году сэр Исаак Ньютон философски отнесся к своим злоключениям в контексте «Компании Южных морей» является показателем изменений, которые произошли во второй половине его жизни. Ему исполнилось 78 лет, и несмотря на потерю серебра в объеме 1,4 млн фунтов стерлинговом при текущем курсе, спустя семь лет он скончался будучи очень богатым человеком. Траурную процессию возглавляли два герцога, два графа и лорд-канцлер.
Однако в 50 лет он был почти без гроша в кармане, хотя и пользовался известностью по всей Европе. После смерти матери он страдал от нервного срыва в течение двух лет. Друзья были встревожены отчаянием и параноидальными мыслями, сквозившими в письмах Ньютона. Философ Джон Локк и старший государственный служащий Сэмюэль Пепис призвали ученого покинуть мрачные кабинеты Тринити-колледжа в Кембридже и переехать в Лондон, чтобы занять пост смотрителя монетного двора, получая жалование в 1500 фунтов стерлингов в год.
Организовал Ньютону эту должность бывший его студент Чарльз Монтегю, ставший впоследствии канцлером казначейства и основателем Банка Англии, заклятый враг «Компании Южных Морей» (спасший казначейство после разрыва этого «пузыря»). По словам Монтегю, в обязанности смотрителя входило посещение монетного двора с некоторой периодичностью. Шесть предыдущих смотрителей вообще почти не ходили на работу, возложив всю ответственность на клерков. При этом они исправно получали зарплату, которая сегодня бы сравнилась с жалованием премьер-министра или заместителя управляющего центрального банка Великобритании.
Ньютону понравилось новое жалование, а также четырехэтажный особняк на фешенебельной улице Сен-Мартен в Западном Лондоне, который стал его домом. Однако в отличие от своих предшественников, математик и физик серьезно отнесся к вверенной ему должности, получая от нее удовольствие, ведь он увлекался алхимией.
Об этой увлеченности нельзя узнать из таблички на мраморном памятнике Ньютону в Вестминстерском аббатстве (книги, поддерживающая правый локоть статуи, озаглавлены так: «Хронология», «Оптика», а надпись на латыни гласит: «ученый, математик, астроном»). Интерес к алхимии не согласуется также с образом члена парламента в напудренном парике, а также президента Королевского общества, которым Ньютон стал во время второй и гораздо более доходной карьеры в Лондоне. Однако, по словам историка Сары Драй, из 10 млн слов, оставленных Ньютоном в форме рукописей, примерно 3 млн относятся к науке и математике, половина – к религии и 1 млн слов – к алхимии, а именно, секретным кодам, загадочным символам, оккультным образам и т.д.
Изучение Библии для расшифровки секретного послания Бога было достаточно распространенным занятием в те времена, но называть почитание Христа «идолопоклонством» (как это делал Ньютон в одной статье) возмутило бы высший англиканский свет Лондона. В то же время ученый увлекался магией с целью дистилляции спирта, изготовления пигментов, красок и лекарств, а также для очистки золота и серебра. Эти занятия ужасали его наследников, которые предпочли не разглашать интерес Ньютона к алхимии после смерти ученого в 1727 году. Шок наступил у позднейших исследователей творчества ученого, обнаруживших призывы к трезубцу Нептуна, жезлу Меркурия и Зеленому Льву.
Об этом обстоятельстве хорошо сказано на сайте Университета Индианы, посвященном Ньютону: «Какой бы ни была конечная цель алхимических исследований Ньютона, ясно одно – нельзя провести разграничительную линию между ними и другими его научными изысканиями». Всю жизнь ученый работал над очисткой, пробировкой, охлаждением и взвешиванием драгметаллов. Поэтому он стал одним из поборников Великой перечеканки 1696 года, когда испорченные и обрезанные серебряные монеты было поручено собрать для переплавки, очистки и повторной чеканки в полном весе и со стерлинговой пробой – 0,925.
«Очень скандальный наемник»
Ньютон поощрял преследование и наказание фальсификаторов и обрезчиков монет для защиты новых серебряных монет Англии. Он добился того, чтобы печально известный фальшивомонетчик и лидер банды Уильям Чэлонер был публично повешен и выпотрошен в Тайберне в марте 1699 года. Насильственное принуждение к признанию монополии Короны в монетном деле, а также страх, который внушал Ньютон, хитростью выманивающий подозрительных персонажей преступного мира Лондона на свет правосудия (прибегая к услугам «очень скандальных наемников», не гнушавшихся взяточничеством, провокациями и вымогательством в своей деятельности) оказались чрезвычайно эффективными мерами. Число казней за преступления, связанные с монетами, снизилось в Лондоне с 19 случаев в 1696 году, когда Ньютон стал смотрителем, до отсутствия таковых в 1700 году.
Однако тактика Ньютона не смогла остановить отток серебра за границу. Согласно прокламации Карла II в 1670 году была установлена стоимость серебряных шиллингов и пенсов относительно новой золотой гинеи (она так называлась, поскольку руда поступала из одноименной территории, которая теперь принадлежит Республике Гана на западном побережье Африки). Однако неоднократное изменение соотношения так и не привело к установлению правильного уровня, который бы остановил отток. Поэтому когда Англия вернулась в 1696 году к полновесным шиллингам и пенсам, это сделало разрыв цен еще более прибыльным.
Пытаясь решить эту проблему, Ньютон писал в своем отчете о состоянии золотых и серебряных монет от 21 сентября 1717 года, что пока гинея в Англии стоила 21 шиллинг и 6 пенсов, относительная стоимость золота к серебру находилась на уровне 20 шиллингов и 9 пенсов в Испании и Португалии, еще меньше во Франции. Другими словами: «золото в Испании и Португалии стоит в дороже, чем серебро того же самого веса, в Китае и Японии один фунт чистого золота стоит девять или десять фунтов чистого серебра, а в Восточной Индии он может стоить все двенадцать».
«Низкая цена на золото по сравнению с серебром приводит к тому, что серый драгметалл исчезает из Европы, в особенности из Англии», – так объяснял Ньютон отток серебра в Азию, где серебро стоило выше желтого металла. Ученый рекомендовал Его Величеству Георгу I «запретить всем» давать или принимать «любые золотые монеты под названием гинеи» по ставке выше 21 шиллинга «и соответственно поступать с меньшим или большим количеством золота». Несколько заниженная стоимость золота, при соотношении в 15,2, замедлила, но не остановила отток серебра. Если в ранних указах говорилось, что никто не «обязан» принимать гинею сверх определенной цены в серебре, то теперь это прямо запрещалось. Историк Ч. Фэй, в ответ на «Серебряный номер» газеты «The Times», написал в 1935 году в «Кембриджском историческом журнале» следующее: «С тех пор золото стало единственной формой счетных денег, установив фактически золотой стандарт».
Новый рекорд бесполезного соотношения
Перенесемся в конец 2020 года. Несмотря на недавние попытки биткойна и других криптовалют возродить использование драгметаллов в качестве денег, ни золото, ни серебро не функционируют как расчетные единицы или средства обмена уже в течение почти полувека (впрочем, на рынке недвижимости во Вьетнаме до сих пор отчасти расплачиваются золотом). Однако драгметаллы функционируют как средства сбережения. Впрочем, в этом контексте их трудно отличить от любых других объектов инвестирования. Центральные банки покупают золото как средство сбережения, наряду с институциональными и индивидуальными инвесторами.
Что же тогда стало с соотношением золото-серебро сегодня? Когда-то желтый металл использовался для оптовой и международной торговли, а серебро – для местных и повседневных операций. Теперь золото почти не востребовано в промышленности (менее 10% годового спроса), а серебро стало «незаменимым элементом» (как сообщает вашингтонский Институт серебра), необходимым для большого количества технологий и промышленных процессов, поэтому на долю промышленности приходится более чем 55% годового спроса.
Этой весной соотношение золото-серебро подскочило до нового рекордного максимума, превысив рекорды 1940 и 1991 гг. из-за того, что пандемия практически остановила мировую экономическую активность, внезапно сделав бесполезное золото чрезвычайно полезным в мире, закрытом на карантин. Однако достижение этого максимума ничего не дало для понимания экономических или финансовых перспектив, лишь показав трейдерам, что ценность серебра как промышленного и инвестиционного актива вскоре увеличится.
Резкое снижение этого соотношения, теперь вернувшегося к 70-80, показывает, что инвесторы вспомнили о функционировании золота и серебра в качестве денег на протяжении истории. Это произошло на фоне количественного смягчения и нулевых/отрицательных процентных ставок, которые призваны возродить инфляцию и экономический рост. Инвесторы оказались вынужденными искать альтернативы официальным валютам. Любому, кто рассматривает возможность инвестирования в тот или иной драгметалл сегодня, процитируем высказывание историка Эндрю Уотсона о средневековых монетах Западной Европы по сравнению с монетами Восточного Средиземноморья: «Изучать историю денег одного региона в отрыве от истории другого – это как смотреть футбольный матч, но видеть только одну половину поля». Однако для тех, кто ищет или верит в существование «правильного» соотношения золото-серебро, стоит иметь в виду, что даже Исаак Ньютон, – алхимик и специалист по расшифровке скрытых кодов Библии – так и не нашел ничего мистического и непреложного в этом соотношении.
